7 июля 2023
В архиве Преображенской больницы сохранились аудиоинтервью, сделанные в 1967 году студентом медицинского университета и медбратом Анатолием Геришем. Гериш интересовался историей психиатрии и историей Преображенской больницы. Он написал короткие книги о П. Б. Ганнушкине и П. П. Кащенко [1], а также был автором более чем 20 статей и докладов по истории медицины, по вопросам организации психиатрической помощи в России и СССР. Будучи медбратом Преображенской больницы, Гериш занимался и нашим музеем.
Интервью, взятые в 1967, в основном касаются личности Николая Николаевича Баженова и его вклада в психиатрию, а также его общественной деятельности и публичному образу. Помимо этого, Мария и Августа Залесские описывают работу первых интернов Преображенской больницы, которые начали работать в 1910 году в новых отделениях на Котовской половине. Интерны заняли место, которое традиционно занимали в отделениях надзиратели - но, в отличие от надзирателей, имели медицинское образование и, находясь с пациентами в течение дня, могли предоставить врачам данные об их самочувствии, а также оказывать им врачебную помощь. Подробнее о работе новых отделений, где также впервые в Преображенской больнице был введён медсестринский уход, описали в своих статьях ординаторы (заведующие) А. Л. Любушин и О. Б. Фельцман.
Августа Павловна Залесская (до замужества — Вальдштейн) родилась 12 марта 1884 года, её сестра Мария — 18 октября 1890 года. Мария Залесская в интервью упоминает, что её старший брат вместе с отцом работали в книжном магазине, однако на рубеже XIX-XX веков у Вальдштейнов был свой книжный магазин в Бахмуте (Екатеринославская губерния) [2]. Сёстры Вальдштейн вышли замуж за братьев Залесских, поэтому и после замужества носили одинаковые фамилии.
Из вопросов Анатолия Гериша становится понятно, что его основной целью было собрать воспоминания о Николае Баженове, психиатре и главном враче Преображенской больницы в 1904-1917 гг. Несмотря на это, в интервью заходит речь и о биографиях самих сестёр. Подробности их профессиональной деятельности практически не известны, их фотографий найти не удалось. Об образовании и начале карьеры Августы Залесской рассказывает, читая с листа, её сестра. Она и сообщает многие биографические сведения об их жизни. Интервью с Августой Залесской Анатолий Гериш записал прямо у её постели в больнице. С этим могут быть связаны некоторые неточности в её ответах на вопросы (например, она сказала, что начала работать в Преображенской больнице в должности ординатора, однако ординаторами были опытные врачи, а Августа Залесская была принята на должность молодого врача — интерна).
Особая ценность этих интервью заключается в том, что других источников о жизни и работе сестёр Залесских нет — Августа Залесская лишь кратко упоминается в документах и воспоминаниях тогда, когда речь идёт о первых интернах Преображенской больницы.
Интервью с М. П. Залесской
Интервьюер: Анатолий Гериш
Дата записи: 10 марта 1967 года
Автор расшифровки: Михаил Денисов
Гериш: Сегодня 10 марта. Я нахожусь в квартире сестры первого врача-интерна, первой женщины-врача Московской Преображенской больницы Августы Павловны Залесской. Сестра ее, Мария Павловна Залесская, с удовольствием согласилась рассказать о своей сестре, а также о Николай Николаевиче Баженове, с которым она неоднократно встречалась. Будьте добры, Мария Павловна, расскажите.
Мария Залесская: Пожалуйста. (начинает читать) Судьбу человека во многом решает, родился он богатым или низким, старшим или младшим. Это из статьи воспоминаний жены Михоэлса о Михоэлсе богатом и старшем [3]. Я считаю свою сестру, Августу Павловну Залесскую, старшей, не потому только, что она родилась на семь лет раньше меня. Я считаю ее старшей в том особом толковании известного артиста Михоэлса, что рожденный старшим и богатым, одарен не деньгами, а чувствами, одарен духовными поисками и несет большую ответственность в жизни за себя и за других.
С самого раннего детства в поступках моей сестры, в их смелости, в стремлении идти не по проторенным дорожкам, раскрывается облик человека передовых позиций. Это она, не достигнув восьмилетнего возраста, отправляется тайно от родителей в гимназию и просит преподавательницу проэкзаменовать ее, так как она все знает, а через несколько месяцев ей будет 8 лет. Тронутая этой необычайной смелостью и убедившись, что девочка действительно подготовлена, преподавательница зачислила ее первый класс. Потрясенная этой удачей, сестра моя с таким восторгом бежала домой, что по дороге потеряла шляпу.
Это она, растроганная слезами самой старшей нашей сестры, получившей двойку по арифметике, отважилась обратиться к известному своей суровостью учителю и просить его вызвать сестру на проверку, уверяя, что сестра много занималась и все выучила.
Это она, будучи в третьем классе, обратилась к начальнице гимназии с необычной просьбой разрешить привезти в гимназии на елку свою младшую сестру, то есть меня. И с каким воодушевлением она повела меня на елку, знакомила с девочками и рекомендовала начальнице послушать, как я хорошо читаю стихи.
Это она, живя в провинциальном городе Бахмуте, теперь Артемовск, где не было ни одной женщины-врача, задалась с целью по окончании гимназии с серебряной медалью получить высшее образование. В то время такое стремление было новаторским, и на пути его стояло много преград. Нельзя было даже мечтать поступить в единственный в России женский медицинский институт в Петербурге, так как туда принимали столько привилегированной учащейся … то есть имеющей протекции, связи и прочее.
Единственной возможностью в то время было поступить в высшие учебные заведения зарубежных стран. И вот началась у сестры борьба со своими родителями за поездку за границу. Боясь отпустить свою дочь так далеко от дома, из своего внимания, недостаток необходимых средств для этого, отсутствие в провинциальном Бахмуте влияния заражающих примеров – все это вызывало решительный отказ со стороны родителей. Однако никакие преграды не могли поколебать горячего желания сестры учиться, и она продолжала настойчиво добиваться своей цели. Одновременно она стала заниматься с неуспевающими ученицами гимназии и собирать свои скромные заработки для поездки за границу, а также стала усердно изучать немецкий язык. Прямая и верная дорога, которую выбрала Августа Павловна на своем жизненном пути, стойкость и самоотверженность, которыми она держалась за осуществление своего замысла, клонили родителей и старшего брата, работавшего вместе с отцом в книжном магазине [4], к признанию и участию в осуществлении ее поездки за границу.
Так, наконец, сбылась заветная мечта Августы Павловны. Она поехала в Швейцарию и поступила вольнослушательницей в Бернский медицинский институт. В период своего учения в Берне сестре довелось слушать лекцию Владимира Ильича Ульянова. Я неоднократно просила ее описать это знаменательное событие, но свойственная ей скромность не позволяла ей придавать какое-либо объективное значение впечатлениям молодой и малопросвещенной в политике девушки. В моей дневниковой записи имеется некоторое высказанные сестрой воспоминания: «В тот период мы, курсистки Бернского университета, увлекались Плехановым, красотой его речи, меткостью его острот. Но вот мы пришли на лекцию Владимира Ильича и были охвачены обаянием его человеческой простоты. Многие важные жизненные вопросы, казавшиеся нам противоречивыми, приобрели стройность, освещали и тот путь, который пройден, и тот, который предстоит пройти».
По окончании Бернского медицинского факультета Августа Павловна приехала в Петербург и сдала государственные экзамены при Военно-медицинской академии. Получив звание врача, она уехала в земство, в Весьегонский уезд Тверской губернии, где ей, молодой, неопытной и хрупкой по здоровью, пришлось вести большую, тяжелую, ответственную работу. Она несла этот труд героически, но глубоко чувствовала несовершенство своих познаний. Мысль, что ей нужно еще много учиться, не оставляла ее. Собрав из своего жалования весьма скромные средства, Августа Павловна приехала в Москву с намерением посвятить свои силы усовершенствованию по психиатрии, твердо избранной ею как специальной. О том, как трудно было добиться этой возможности, и как она обратилась к известному психиатру, профессору Николаю Николаевичу Баженову, она описала в своих воспоминаниях о профессоре Баженове.
Мне, пишущей эти строки, хочется присоединить к воспоминаниям сестры случай личного впечатления о профессоре Баженове. Когда по окончанию Харьковского юридического факультета я приехала в Москву к сестре, то была представлена ею Николай Николаевичу с просьбой направить меня на практическую работу. И тогда Николай Николаевич написал мне на мой выбор четыре рекомендации к известным адвокатам города Москвы, оставив в моем сердце незабываемое чувство величия его душевной простоты и щедрости. (шелест страницы)
В годы своей работы в Преображенской психиатрической больнице в качестве интерна Августа Павловна вышла замуж. В своих воспоминаниях о личной жизни она часто говорила, встреча с человеком, который и своим внешним обликом, и своим духовным содержанием, с такой полнотой и гармоничностью соответствовал всему, что я искала, была счастливой удачей, которой наградила меня судьба. Однако следует признать, что в этой награжденной судьбой счастливой удаче большую роль сыграли личные заслуги Августы Павловны. Ее нетерпимость к буржуазной и мещанской психологии, ее тяготение к людям одаренным, культурным, богатым простой душевной чистотой; ее умение отмечать таких людей и ценить их.
В силу этих свойств у Августы Павловны создались теплые отношения и с родителями своего мужа, заслуги которых отмечены в журнале «Былое и думы» Герцена [5]. Залесские Григорий Васильевич и Анна Степановна работали педагогами, вели занятия в воскресной школе и оказывали помощь революционным деятелям.
В силу этих же свойств Августа Павловна отметила Евгения Константиновича Краснушкина [6] при первой встрече с ним в молодые годы. Когда в Преображенской больнице обсуждались кандидатуры врачей на должность заведующих отделением, Николай Николаевич Баженов обратился к Августе Павловне с вопросом, чью кандидатуру она поддерживает. «А мне больше всех нравится Евгений Константинович Краснушкин», ответила Августа Павловна. Этот непосредственный ответ заставил всех рассмеяться. Однако впоследствии Николай Николаевич не раз шутливо вспоминал характеристику, данную Августой Павловной Евгению Константиновичу Краснушкину при первом с ним знакомстве. Вообще, Николай Николаевич нередко отмечал чисто личные качества Августы Павловны. Так, на одном многолюдном балу у себя, представляя Августу Павловну своим гостям, он сказал: «А это мой врач-интерн, она же статуэтка с моего камина».
Августа Павловна любила свою работу и часто говорила, что больных нужно любить. Она отдавала работе так много сил своего хрупкого здоровья, что приходила домой утомленной, часто не могла быть спутницей своего мужа-юриста, любившего посещать художественные выставки, слушать концерты, любившего общение с людьми. Не могла она также отдаваться в той мере, как хотела бы, интересующим ее научным трудам. Имеются только две ее работы по галлюцинациям, принятые профессором Краснушкиным и напечатанные в журнале.
Склонность Августы Павловны помогать людям в их трудоустройстве, чувствовать себя старшей, ответственной, проявленная еще в детстве, приобрела с годами осознанную устойчивость. По влиянию Августы Павловны, и благодаря ее сердечной практической помощи, несколько близких ей людей избрали своей специальностью психиатрию и успешно проявили и проявляют себя в этой работе. О том, как работала Августа Павловна по своей специальности врача-психиатра, говорит высокая награда, орден Ленина, полученная ею в 1954 году. О том же, как оценивали Августу Павловну непосредственно работавшие с ней врачи, сестры, няни, а также многие больные, мне пришлось узнать и близко почувствовать период длительной болезни Августы Павловны. С какой глубокой сердечностью, с какой теплой отзывчивостью обращались и обращаются ко мне с запросами о ее здоровье многие и многие близко знающие ее.
Гериш: Мария Павловна, сейчас мы некоторые вопросы, возможно формальные, разрешим.
Мария Залесская: Пожалуйста.
Гериш: Значит, Ваша сестра Августа Павловна родилась 12 марта 1884 года.
Мария Залесская: Правильно.
Гериш: А Вы родились?
Мария Залеcская: А я родилась 18 октября 1890 года.
Гериш: И Вы, и она родились в Артемовске? Сейчас…
Мария Залесская: Тогда это называлось Бахмут.
Гериш: Бахмут, да. Так, и Ваша девичья фамилия была Вальдштейн.
Мария Залесская: Да.
Гериш: А как же так, что Вы теперь обе Залесские?
Мария Залесская: (с улыбкой) Наши мужья родные братья.
Гериш: Значит, две сестры и два брата?
Мария Залесская: Да.
Гериш: Породнились?
Мария Залесская: Мой муж врач был, а ее муж юрист.
Гериш: Интересно, значит, а Вы юрист, в общем, как бы все наперекрест, смешно, да?
Мария Залесская: О, да.
Гериш: Так… Мария Павловна, будьте добры, расскажите вот еще некоторые моменты из встреч с Николаем Николаевичем Баженовым.
Мария Залесская: Ну, вот я Вам могу рассказать мое первое знакомство. Августа Павловна меня повела, значит, в Преображенскую больницу: «Я тебя познакомлю, - говорит, - с Николаем Николаевичем. Кстати, он тебе потом даст рекомендации». Это когда я окончила юридический факультет. Ну, я пришла, на встречу шел солидный… Мне тогда казалось очень молодой, что он солидный. Ну, может быть, ему всего 50 лет. Я не знаю, сколько ему тогда было. Солидный очень. Очень внимательно посмотрел на меня. Очень, так это, поздоровался. И вдруг, говорит, Августе Павловне: «Больше Вас нравится». Я открыла глаза, думаю, что это такое означает. Но просто он пошутил, потому что он нам, по манере Августы Павловны, сейчас же спросит: «А кто Вам больше понравился?». Он ждал ее вопроса, предупредил ее вопрос.
Гериш: А вот еще какие-нибудь моменты? Ведь Николай Николаевич очень любил бросать такие афоризмы, крылатые словечки…
Мария Залесская: Да, вот однажды у них, например, пожар был, в Преображенке. Был у них пожар, сгорела дача. И Николай Николаевич ходил и говорил: «Дача сгорела со стыда, дача сгорела со стыда». Просто он смеялся, что там много кавалеров, много мужчин было, и женщин. Вот, значит, в шутку обращался. Еще есть такие случаи.
Гериш: Пожалуйста, припомните. Какой еще афоризм?
Мария Залесская: Да вот Августа Павловна вообще была очень горячая, очень эмоциональная в молодости. И своих друзей, и своего мужа, и приятелей, и всех, которых Николай Николаевич знал. И мы бывали все у него в гостях, и Елена Николаевна нас принимала, сестра Николая Николаевича всегда. Но Августа Павловна любила, так сказать, восторженно говорить о своих приятелях и друзьях. Действительно, компания была интересная, культурные люди. И художники там были, и поэты - культурные. Но она, конечно, азартная. А Николай Николаевич слушал однажды, слушал ее: «Вот тот очень умный, вот тот очень умный». Он ее слушал, слушал, и говорит: «А куда девались все дураки?» (смех)
Дача Преображенской больницы, где случился пожар, о котором рассказала Мария Залесская
Гериш: Будьте добры, расскажите что-нибудь о его сестре, Елене Николаевне.
Мария Залесская: Елена Николаевна у них бывала, я знаю, что она была очень гостеприимная, очень добрый человек. Очень любила Николая Николаевича, очень заботилась о нем. И жила, собственно, для него, так сказать, все. Она же всегда, вот когда бывали лекции, привозила для студентов всякие угощения, бутерброды. Все это дело было Елены Николаевны.
Гериш: Она была педагогом.
Мария Залесская: Педагог была, да.
Гериш: Мария Павловна, вам приходилось присутствовать на лекциях Николая Николаевича Баженова?
Мария Залесская: Да, ну несколько раз я бывала на лекциях Николая Николаевича. И можно сказать, что я полное удовольствие получала, потому что лекции — вот так популярны были, так доступны, что совершенно не было необходимости быть специалистом, психиатром. Они были интересны просто для всякого неопытного психиатрии человека. Я с удовольствием слушала и с большим интересом просто. Он умел вкладывать в лекции какое-то такое живое содержание, не только чисто научное.
Гериш: Значит, Вы были юристом и с удовольствием слушали ее психиатрические лекции?
Мария Залесская: Да, с удовольствием слушала, с большим интересом.
Гериш: И многие люди совсем, совершенно с другой специальностью приходили?
Мария Залесская: Приходили на его лекции, да.
Гериш: Так что она была глубоко как психиатрическая, так глубоко и, хм, ну как бы сказать, повседневная.
Мария Залесская: Популярная такая.
Гериш: И популярная, жизненная, что ее многие могли понимать.
Мария Залесская: Ну он это делал не только… Я думаю, имея в виду не потому что посторонняя публика, а лекция его была доступна очень для самих учащихся.
Гериш: Демонстрировал он больных?
Мария Залесская: Демонстрировал больных.
Гериш: И вот демонстрация больных вам как юристу была понятна?
Мария Залесская: (с улыбкой) Вполне, вполне понятна.
Гериш: Ага, ведь он же тоже разрабатывал проблемы законодательства для психически больных.
Мария Залесская: Да, да.
Гериш: Поэтому, конечно, вам как юристу было интересно.
Мария Залесская: Было интересно. Было очень интересно. И с этих даже позиций.
Издание публичных лекций Н. Н. Баженова
Гериш: Мария Павловна, к сожалению, сейчас Ваша сестра, первый врач-интерн, первая женщина-врач в нашей Преображенской больнице болеет. Но я думаю, все же смогу к ней заехать в больницу, договориться с заведующей отделением и запишу с ней краткую беседу. Я думаю, это будет представлять интерес. Ведь, как ни есть, она сыграла важную роль и заметную в организации того повышенного ухода, который проводил Николай Николаевич Баженов. Да, наверное, и не было бы, наверное, вот первых этих женщин-врачей, Августы Павловны и Марты Абрамовны, тяжело бы пришлось бы ему проводить те новшества в жизнь.
Интервью с А. П. Залесской
Интервьюер: Анатолий Гериш
Дата записи: 26 марта 1967 года
Автор расшифровки: Ксения Павлова
Гериш: Сегодня 26 марта. Я провожу очередную беседу... с первым врачом-психиатром женщиной в нашей больнице, Августой Павловной Залесской. Августа Павловна Залесская…
Августа Залесская: Да…
Гериш: Будьте добры, расскажите что-нибудь о Николае Николаевиче Баженове. Как вы познакомились с ним, как его встретили, какое впечатление осталось?
Августа Залесская: Хорошо, я познакомилась с Николаем Николаевичем Баженовым лично. Я искала... в Москве… сочувствие к своим желаниям, остановиться в Москве знакомой, это всё работало, но не находило. Тогда я решила пойти к… лично к Баженову, зная, что он очень либеральный человек, и отнесётся ко мне внимательно. Так оно и было. Он был очень внимательный и очень интересовался моими интересами. Настолько близко, что он просил меня прийти через короткое время, чуть ли не через несколько дней...
Гериш: Два дня кажется?
Августа Залесская: Два-три дня, и после этого он меня устроил работать у себя в отделении ординатором [7]. Так что я у него три года проработала в качестве ассистента. [Ну он] называли всё ассистентом, как хотите.
Гериш: Интерном. Интерном я ещё называю.
Августа Залесская: Как?
Гериш: Врачи-интерны.
Августа Залесская: Да, да, я была врачом специально у него. Вот к нам очень [да], одновременно поступили в него ещё два. Это доктор Маслов [8] и доктор Краснушкина [9] в будущем. А тогда она была Федельштейн. Она вот.. (интервьюер перебивает - прим.ред.)
Гериш: Значит, вы первая поступили?
Августа Залесская: [Я то] первая... Он нам устроил домик для общежития. Мы жили в общежитии. Со всеми удобствами домик был. Ничего особенного не было, но со всеми удобствами. К нам приходили охотно наши знакомые, так как там было очень уютно и приятно в этом домике. И одновременно мы писали истории болезни для студентов Николая Николаевича Баженова.
Гериш: Которые демонстрировались на лекциях, да?
Августа Залесская: Которые что?
Гериш: Эти больные демонстрировались на лекциях, да? Истории... (не договаривает, Августа Залесская продолжает - прим. ред.)
Августа Залесская: Демонстрировались на лекциях, для лекций мы готовили больных, а потом он их показывал, это было на разработку студентам. Эти больные были уже обработаны под руководством Николая Николаевича…Ну что еще?
Гериш: Августа Павловна, будьте добры, расскажите, как он вас встретил, Николай Николаевич?
Августа Залесская: Ну, хорошо. Николай Николаевич, несмотря на то, что я такая.. маленькая, хрупкая и незаметная, встретил меня очень ласково и любезно… Он интересовался, интересуюсь ли я психиатрией или я просто хочу устроиться. Я говорила, что интересуюсь психиатрией как наукой, что психиатрия меня интересует как наука… И потому я обратилась к нему. Нуу, за участием. Хотя я до того времени ходила очень многим психиатрам, эти психиатры все, посмотревшие на меня, на невзрачную фигуру всегда отвечали, у нас места нет, вакансий не предвидится, ничего хорошего предложить вам не могу, мне сказывали. Только один Баженов ко мне отнесся очень внимательно мне не сказал моей просьбе устроиться, работать с психиатром. Он принял меня к себе. Я у него работала вместе с Краснушкиной, вместе с Масловым. У нас был студент-ассистент у него, которые жили в этом домике интернов, который он устроил для нас, и занимались психиатрией. У Николая Николаевича Баженова.
Гериш: Августа Павловна, а вы знали его сестру?
Августа Залесская: Знала. Сестру я знала, но она мне не нравилась.
Гериш: Почему? А что…
Августа Залесская: Она была совсем не симпатичная. Во-первых, она была гораздо...
Гериш: Была скромнее.
Августа Залесская: Гораздо неинтереснее его. Нельзя сравнить. Была какая-то такая замкнутая, такая одинокая, все... Была совершенно мне неинтересна.
Гериш: Ну, говорят, что она жила жизнью Николая Николаевича Баженова. Он был для нее как бы авторитет.
Августа Залесская: Это да! Нет, у нее ничего другого не было, кроме Николая Николаевича. Никакой личной жизни не было. Ни мужа, ни возлюбленного никакого. Она жила действительно жизнью Николая Николаевича.
Гериш: Своего брата.
Августа Залесская: Своего брата. Но так как она эмоционально бедная была, то это тоже проявлялось все бедно в ней, небогато. Качало...
Гериш: Августа Павловна, вот Николай Николаевич часто организовал вечера в себе. Вот, говорят, что туда вливалась вся артистическая… и вообще интеллигентная Москва. Расскажите что-нибудь.
Августа Залесская: Да, ну, артисты на меня, конечно, никакого внимания не обращали. (смех)
Гериш: Вы тоже там были, да?
Августа Залесская: [Неразборчиво] Да, я всегда была на его вечерах.. Они были своими группами, своими этими, я к ним, они ко мне не подходили так особенно.
Гериш: А каких артистов вы помните? Или писателей, или психиатров?
Августа Залесская: Ох, я всех помню.
Гериш: Будьте добры, назовите.
Августа Залесская: Я помню, например, вот Качалова. Я помню Василия Ивановича, кажется, Василия Ивановича Качалова [10]. И может, я теперь позабыла. Я раньше знала.
Гериш: А [помните] еще кого-нибудь?
Августа Залесская: Помню Чехову...
Гериш: Книппер? Чехову-Книппер [11]?
Августа Залесская: Да, это Книппер-Чехова у него бывала... Чехова-Книппер. Чехова-Книппер у него. Он обращал внимание… главным образом, на старую психиатрию. Он любил, чтобы старую... психиатрию мы знали все. И врачей от нас требовал… требовал знания.
Гериш: Историю психиатрии, чтобы знали.
Августа Залесская: Что?
Гериш: Чтобы знали историю психиатрии.
Августа Залесская: Да, да. Ну, а мы у него были ассистентами.
Гериш: Интернами!
Августа Залесская: Молодыми врачами у него были. Мы [неразборчиво] больных, которых он показывал больных. Мы их писали, обрабатывали, а он их показывал по… студентам. Так что здесь… его, его влияние, так на нас оказано было, довольно большое.
Гериш: Будьте добры, скажите, как к нему в городе относились, в Москве?
Августа Залесская: В Москве? В Москве к нему относились по-разному, вот я вам скажу. Относились к нему с обожанием, а другие его даже не любили. Считали его [неразборчиво] каким-то, которого у него совершенно не было.
Гериш: А те, кто уважал его, за что они его уважали?
Августа Залесская: Отец?
Гериш: Нет, а те, кто уважал его…
Августа Залесская: А те, которые уважали его, ну, те приглашали его к себе всегда. И общались с ним очень охотно, так он был живой, умный человек, ведь очень. Умный, образованный очень.
Гериш: Обаятельный. Но вы говорите, он был некрасивый, да?
Августа Залесская: Обаятельным он был, обаятельным.
Гериш: Но некрасивый?
Августа Залесская: Ах, ужасно, он такой некрасивый… я его. У него был проработанный нос, широкий, толстые губы, [нрзб], и маленькая фигура, не совсем складная. Он был очень красивый внешне.
Гериш: А глаза у него какие были, серые?
Августа Залесская: А вот светлые, светлые глаза были, серые.
Гериш: Спасибо, Августа Павловна. Беседу провел Анатолий Гериш.
[1] Гериш А. Г. П. Б. Ганнушкин. М.: Медицина, 1975. 63 с.; Он же. П. П. Кащенко (1859 – 1920). М.: Медицина, 1980. 79 с.
[2] Татаринов С., Федяев С. Штетл Бахмут – феномен еврейского народа в Донбассе. Историко-культурологический очерк. К., «Слово», 2013. С. 28, 33.
[3] Соломон Михайлович Михоэлс (1890-1948) – актёр и режиссёр советского театра на идише, театральный педагог, общественный деятель.
[4] У Вальдштейнов был свой книжный и нотный магазин в Бахмуте на рубеже XIX-XX вв. См. Татаринов С., Федяев С. Штетл Бахмут – феномен еврейского народа в Донбассе. Историко-культурологический очерк. К., «Слово», 2013. С. 28, 33. – прим. А. К.
[5] «Былое и думы» Александра Герцена были не журналом, а выходившими в «Полярной звезде» в 1852 – 1868 гг. воспоминаниями. Упоминаний Залесских там мы не нашли. – прим. М. Д., А. К.
[6] Е. К. Краснушкин (1885 – 1951 гг.) – российский/советский психиатр, ответственный за разработку советской судебной психиатрии и лекарственных препаратов для лечения душевнобольных. Организатор института судебной психиатрии им. Сербского, участвовал в проведении судебно-психиатрической экспертизы на Нюрнбергском процессе. – прим. М. Д.
[7] А. П. Залесская начала работать в качестве интерна, а не ординатора.
[8] Т. Л. Маслов – психиатр, в 1910-1913 гг. – интерн Преображенской больницы. В 1920-е гг. работал в санатории “Сокольники”.
[9] М. А. Краснушкина (Фрейденштейн) - психиатр, родилась 22 сентября 1885 года в г. Орле. В 1910-1913 гг. – экстерн, а затем интерн Преображенской больницы.
[10] В. И. Качалов (1875-1948) – актёр.
[11] О. Л. Книппер-Чехова (1868-1959) – актриса, жена А. П. Чехова.
